Но в реальной жизни всё не так гармонично. И дело не только в откровенном банальном криминале – тотальном взяточничестве в пёстрых рядах медработников. Хотя цепляет здорово… Никогда не забуду зав. отделением в некоем онкодиспансере, который мог запросто швырнуть пришибленному диагнозом селянину с трудом собранные деньги со словами: « я в гривнах не беру ».

Бесконечные проплаты в стационарах и поликлиниках настолько вошли в будничную жизнь, что киевский мэр Л. Черновецкий вообще решил ввести законные поборы в виде тарифов за медицинские услуги в Киеве. Интересно, чем мотивировал? «Клин клином…»? Только тут, пожалуй, клин + клин = ещё больший клин. Если на это всё смотреть с юмором и изнутри, то выходов всего три: или не болеть, или жить в более цивилизованной стране, или обзавестись родственниками – медиками. А если серьёзнее, то становится совсем не смешно

Родив вторую дочь, я столкнулась в лоб с проблемой вакцинации. Количество вакцин неуклонно растёт, а за качество их и оправданность применения не отвечают даже министр здравоохранения и целых 6 его заместителей.

Это доказывает случай со смертью школьника в Краматорске после прививки от кори и краснухи. http://medportal.ru/mednovosti/news/2008/11/05/vaccination/

В моём случае оказалось, что новорожденные в обязательном порядке прививаются от вирусного гепатита В. Заражение этим гепатитом возможно только через инфицированную кровь и медицинское оборудование. Что это значит? В двух словах: « мы хотим обезопасить себя от претензий из-за высокой вероятности заражения ребёнка в медицинских учреждениях», потому что вероятность получить этот вирус другим путём для ребёнка приближается к нулю.

А то, что для несовершенной детской иммунной системы это лишний удар, совершенно никого не волнует. Отказы от этой вакцинации я пишу уже четыре года, успешно срывая отчётность и планы участковых педиатров. В Европе вакцинацию проводят только после обследования состояния иммунитета. Я думаю, что наши родители об этом и не слышали.

Многие также не слышат объяснений врача по поводу своего диагноза и вариантов его лечения – со всеми плюсами и минусами, как это делается в благополучно загнивающем капиталистическом мире. Снижение уровня профессионализма в медицине «для простых смертных» очевидно. Диагностика механизируется, бюрократия раздувается, а клиническое мышление врача становится сродни паранормальным свойствам телепатии и телекинеза.

Отдельная песня – назначение лекарственных препаратов. Присмотритесь, сидя в очереди в поликлинике, вы непременно заметите их. Они деловые, улыбчивые, умеющие просочиться к заветной двери даже сквозь строй бдительных старушек – завсегдатаев. Это фарм. представители. Особая новоявленная каста: гибрид врача, фармацевта и дистрибьютора сетевого маркетинга.

И когда вам назначают дорогой импортный препарат вместо дешёвого отечественного аналога или несколько препаратов одной фирмы, или настоятельно советуют отоварить рецепт в ближайшей аптеке - будьте уверены, здесь поработал фарм. представитель. И многие врачи сидят «на игле» бонусов (вполне определённых сумм дивидендов) от своих назначений. Жаль, клятва Гиппократа не имеет обратной связи…

Болезни здравоохранения такие же болезни общества, как близорукость власти и дистрофия экономики. Только протекают тихо и заканчиваются летально. «Будем лечить или пусть живёт?» перестаёт звучать шуткой.

Конечно, всё не так фатально, и каждый вспомнит хоть одного замечательного врача, но… Почему же так высок процент самолечения в нашей стране? Потому что для лечения больного больной должен врачу доверять. А инфляция этого доверия достигает пугающих размеров.

На протяжении обозримой человеческой истории медицина так далеко ушла вперёд, что местами оказалась глубоко в…позади. Потому что благополучие больного перестало существовать для врача как единственный и непререкаемый приоритет.

Во времена Конфуция врач получал плату за то, что его клиенты здоровы. А когда они заболевали, то он лечил их за свой счёт. Здоровье пациента врачу было выгодно. Это было правильно, мудро и человечно. И если всё в истории повторяется, то я хочу, чтобы повторилось это.