В лихие девяностые бизнесу было весело.
Не останавливало даже то, что от праздника до печали хватало всего полшага.

Однажды, после такого праздника пришлось мне отправиться в командировку. В результате, девятого марта, после всенощного употребления горячительного в разных смесях и пропорциях, моё страдающее тело было доставлено из родного города в Новосибирск, где и заняло на кровати горизонтальное положение в ожидании вечернего поезда до Омска.

В Омске меня ждали немудреные, в общем—то, дела, но очень уж нервные. В ту пору безналичному переводу денег никто не верил, все и всех обманывали, - в первую очередь именно банки. Потому приходилось мотаться по стране с кулями наличных денег и шуршать ими, расплачиваясь за вполне легальный товар в каких-то гаражах, парикмахерских и даже, было дело, в платном туалете.

Везти предстояло довольно приличную сумму, купюры были натолканы до отказа в большую чёрную сумку на длинном потёртом ремне. Путь предстоял недолгий – всего лишь ночь в поезде, часов двенадцать, от Новосибирска до Омска. В Омске прозябающий секретный военный завод, ракеты которого уже давно перестали быть нужными государству, за наличку готов был поставить нам дефицитную сельскохозяйственную технику. Только следовало поторопиться: во-первых, деньги были чужие и заёмные, со включенным «счётчиком», а, во-вторых, товар мог нас и не дождаться, ввиду своей дефицитности.

Одному с деньгами ехать не хотелось – мало ли, что случится, да и никуда не выскочить, ни в какой туалет. Хотя те, кто попадал в подобные передряги, помнят, как выкручивались в таких случаях с помощью окна – привет добрым железнодорожникам, сплошь и рядом продающим «проводницкие» ключи от вагонов всем желающим.

Таким образом, для поездки требовался напарник. Поехать вызвался мой друг – Славка, домосед, отродясь не посещавший окрестных городов, кроме окраины Читы, где когда-то «срочники» из его доблестной гэбистской части ежедневно тренировались в установке здоровенной и постоянно падающей секретной антенны. Между прочим, через пару лет выяснилось, что это была единственная не списанная антенна данного образца в, тогда ещё, непобедимой и легендарной Советской Армии. Таким образом, в те читинские морозы единственным положительным итогом сих тренировок стал опыт прятания собственной тушки в любую щель на голой равнине, чтобы заховаться от пронизывающего ветра и орущего лейтенанта.

Ну а девятого марта погода была помягче, так что Славка согласился без опасения замерзнуть в дороге. Бюджет позволял мне пообещать ему бесплатное пиво в течение всей поездки. Сам я прикасаться к алкоголю отказался до момента передачи денег – вот тогда было решено совместно оторваться, заодно рассмотрев и новый, для нас, город.

Славка свалился спать довольно рано, пиво его укачало, а я заснул лишь на час-полтора. Причиной недосыпания были лыжники, севшие в соседнее купе. Они долго чем-то бренчали и скрежетали за стенкой, а когда, наконец, угомонились, стали героями моих снов.
Снилось мне, что в полной темноте компания мнимых лыжников, вооружившись лобзиками перепиливает фанерную стенку, разделяющую наши купе и похищает сокровища, хранящиеся в багажном ящике подо мной. Этот сон я видел за ночь раз пять, каждый раз просыпаясь в жуткой панике и с колотящимся сердцем.

Наконец, настало утро, поезд прибыл в слякотный Омск. Весь вагон спал, включая лыжников, потрудившиихся лобзиком в моих снах. Сумка была на месте, такси было дёшево, - так что до пункта назначения мы добрались без проблем.
Пока я оформлял бумаги и расплачивался с контрагентами, Славка ждал меня в соседнем кафе, начав утро с местных сортов пива. На территорию предприятия его не пустили, чему он был даже рад, нагрузившись к моменту моего появления по самое-самое.
Увы, присоединиться к нему я мог только через полчаса – мне ещё надо было передать банковскую бумажку другим контрагентам, которым требовалась «синяя» печать на платёжке, чтобы выбить свои денежки с банка – я уже говорил про тогдашнюю ненадёжность безналичных расчётов. Прямо из кафе я созвонился со вторыми партнёрами. Они разыскали меня сами, усадили в машину и предложили добросить до ж\д вокзала, что нас устраивало – можно было купить обратный билет и вольготно прогуляться по незнакомому городу, заходя в уютные места, беря для сугрева местные вкусности, запивая их алкогольными излишествами.

Только в машине я понял, что мы имеем дело с самыми натуральными бандитами. Конечно, это было совершенно неважно, сделка у нас была сугубо экономическая, без всяких «понятий» и прочих пальцеломаний. Но всё равно было не слишком приятно – я старался не пересекаться с подобными товарищами, хоть в виде «крыши», хоть в виде бизнес-партнёров. А тут – вляпался… Впрочем, мы уже ехали на вокзал, по дороге я поддакивал рассуждениям старшего из двух «братков», который представился, как «Олежка Чорт». Именно «чОрт», через «о» - так он подписался в «маляве», которой «расплатился» с диспетчером заправки. Такой расписки с «чортом» хватило, чтобы заправить полный бак.
Всю дорогу я старался не засмеяться, когда «Олежка» себя величал гордым «чортом» - парень был из «спортсменов», никогда не сидевший, потому не представлявший, какое место в зэковской иерархии занимают «черти».

А Славке было всё пофигу – он в таких делал всегда был простодырным, сроду не сталкивался с подобными людьми, потому принимал всё, как приключение. Между тем, «Чорт», всю дорогу жаловавшийся на Новосибирск, как на «ментовский» город, где «приезжаешь на стрелку – а с обоих сторон менты, у нас такого сроду не было, у нас западло за ментяр прятаться», вдруг сказал, что, мол, сейчас, им надо буквально на минутку завернуть, «перетереть» с кем-то – и дальше нас доставят, нечего беспокоиться.
Мы остановились у старенького стадиона, чуть в стороне от трассы, на небольшом пустыре, куда, вдруг, стали съезжаться такие же как наша, тонированные чёрные «девяносто девятые». В результате, через несколько минут встали друг против друга штук по пятнадцать-двадцать «Жигулей» с обоих сторон и даже один рыжий двухдверный «Опель».

Всё это я видел в зеркале над приборной доской, пока Славка допивал очередную бутылку и настойчиво предлагал мне, наконец, начать давно обещанное совместное распитие.
Когда шумные разговоры братков стали слышны даже внутри машины, я вышел и увидел, что у нескольких бритоголовых как-то смешно торчат из подмышек короткоствольные карабины, а один даже подкидывает в руке что-то очень напоминающее гранату.

Мои «партнёры» оправдывались перед остальными и время от времени показывали в нашу сторону со словами: «Да вот они, все концы там, они отвечают, блябуду – хоть забирайте их!..».
Скоро выглянул из машины и Славка, которому стало скучно в салоне. Его появление совпало с пиком разборок и от кого-то исходящим предложением «порезать терпил на ленточки», адресованное нам. После этих слов друг выронил из рук открытую бутылку, темноватое пиво стекало на серый снег, а Славка безуспешно пытался открыть дверцу машины.

Наконец, мы с ним плюхнулись на заднее сидение и, кажется, даже перестали дышать. Я уже прикидывал, успеем ли мы, петляя, добежать до трассы, рискуя получить пулю в спину, как вернулись наши «сопровождающие» - нервные, но довольные. Олежка Чорт, когда мы снова поехали на вокзал, всё время повторял:
- Соскочили!...
А его чуть пришибленный напарник поддакивал:
- Блябуду!

Минут через десять мы уже были у железнодорожных касс, а ещё через полчаса сидели в вагоне – от прогулки по городу внезапно протрезвевший Славка категорически отказался. Зато я по дороге набрался так, что совершенно не помню, как попал домой.
Ещё, наверное, неделю в дерганных снах я отбивался от бритоголовых альпинистов, которые мне кричали «У нас не соскочишь!». «Блябуду!» - радостно подхватывал маленький рогатый чёрт и забрасывал гранатами мою рыжую тонированную иномарку.
Совсем перестал спать я позже, когда «счётчик» тикал, а полусекретный завод никак не отсылал мне оплаченный товар. Но это уже другая история.

…Олежка Чорт звонил мне ещё пару раз, предлагая выгодные сделки и зазывая в гости «оттянуться с пацанами». Я отнекивался, обещал как-нибудь обязательно заехать и посмотреть, наконец, город. Олежка, по-блатному растягивая слова, строго спрашивал:
- А-а-атвеча-а-аешь?!
На что я честно обещался «не соскочить».
А Славка после той поездки бросил пить.
Каждый раз при встрече я удивлённо спрашиваю его:
- Слав, правда, что ли - совсем-совсем не хочется?
И слышу в ответ неизменное:
- Блябуду!