Сравнить с реальностью все горные триллеры - чушь и скукотища. Неспособный пристегнуть барышню к «перилам» «Сталлоне-скалолаз», накачанные анаболиками «вертикальные (бес)предельщики» с нитроглиценовыми бомбами – несерьезно. Другое дело – старая черно-белая «Вертикаль»: отличные съемки, грамотно свинчено, кристально чистые детали. Одни песни Владимира Семеновича стоят всех оскаров сразу.

Конечно, не без греха фильм. Новички упражняются в остроумии: герой вроде на отвесной стенке, а веревка вниз – петлями, вопреки закону всемирного тяготения. Горе-, виноват, горовосходителей спасает недоучка-наблюдатель с потаскухой- медичкой, в гробу она это все видела, ей альпинисты - как кролики подопытные. Герои сражались несколько дней, а сладкая парочка управляется в пару часов, собрав до кучи всех больных, незрячих и «з переляку» драпанувших вниз покорителей. И незабываемое «умираю: нечем открыть консервы». Написать записку сил хватило, что делать часто нечем, не на чем и не зачем; а сотня способов открыть консерву из памяти выпала. Было б, что открывать.

Но - простительно. Красота «Вертикали» - в мелочах. Вот, несколько эпизодов. Дойти до вершины по любой погоде – важнее жизни. По дурацким совдеповским правилам, нет записки с вершины – нет восхождения, а значит, нет спортивного разряда. А второй раз могут не выпустить – иди, пока дают, вечная проблема. Как-то раз по грозе (которая, напомню, лупит в самую высокую точку) сам полез записку снимать, боясь голову поднять. Уже когда назад полз, ка-а-ак дызнуло прям в вершину – два дня головой тряс и ухи прочищал. Люблю грозу, когда – внизу…

Или, к примеру, купание в ледяной воде, по фильму – в водопаде. Святая правда, хотя дело не в мужестве и закалке: вода горячая роскошь даже внизу на базе. Называли «синдром енота-полоскуна»: увидел воду – надо помыться. Альпинисты мнят себя эдакой горной элитой, и чистоплотностью подчеркивают отличие от сильных духом (в смысле – смердящих) туристов. Всякие «моржи» сравнительно с нами – детский лепет, группа здоровья…

Сванский обычай, не оставлять на горе мертвых – это почти у всех горных народов. Чилийцы считают: пока тело погибшего в горах - буран не закончится. Все суеверия имеют глубокий смысл. В этом случае – научить уважать человеческую жизнь даже отвязанных молокососов. Замечу, что сваны этим обычаем задолбали все поколения альпинистов. «Тигру скал» Хергиани до его собственной смерти не простили, что оставил тело товарища на пике Победы. Из 6-ти человек тогда осталось трое, начни тащить – погибнут все. Мне долго аналогичный случай припоминали.

Радиосвязь – большое серьезное дело. Рация – как маршальский жезл, альпинистский фетиш: кто со связью - тот и главный. Вроде как мобильный телефон в середине 90-х, показатель статуса. А зря. Как раз лидер, который рискует больше всех, категорически не должен носить рацию. Когда он навернется - группа останется и без связи, и без лидера. Тоже бывало. Орут потом всю ночь на разные голоса, наводя ужас на горную живность.

Кстати о живности. Эпизод в фильме – про птичье гнездо, из-за которого палатку не смогли поставить. Все правильно, но не те акценты. Местная фауна и сама за себя постоять может, чего о нас не скажешь. Помню, один раз: лезем, непогода, стена, и встать как следует негде, не то что – палатку ставить. Один скрипит зубами сверху – ему холодно и мокро лезть, другой снизу – ему холодно и мокро на страховке стоять. А третий, молодая поросль, все время рядом трындит: а это что за гора, а там что за маршрут. И так целый день. Будь ты неладен, стой молча, поймаем «холодную ночевку» – насмотришься, рад не будешь. Он продолжает. А вверху орел или какая-то другая тварь с клювом – кругами, искоса на нас поглядывая. Этот: ух ты, птичка! А чем они тут питаются? Чем! Чем! Погибшими альпинистами! Еще один вопрос – тобой питаться будет!!! Дальше лезли молча: птичка–то и правда падалью (от слова ж «падать») питается.

Наблюдатели по идее должны не «гав ловить», а зырить в подзорную трубу за восходителями. На практике оптика сама по себе никого не спасает, да и видно в нее за неровностями рельефа не всех и не всегда. Воспето в анекдоте про русскую страховку: «иди – я тебя вижу». Что случится – остатки от восходителей прилетят прямо к твоей палатке, и не захочешь – заметишь. Так что, пока четверо смелых ковыряют гору, умнее и полезнее потискать в палатке морально неустойчивую медичку. Муж точно не застукает. Только делается это в день отдыха, т.е. между восхождениями, а не вместо восхождений.

Любовные страсти с «Джульеттой» от медицины и ослабевшим плотью от снежной слепоты «Ромео» – это отдельный сюжет. (Эпизод со снежной слепотой тоже в десятку: в Союзе специальных очков не было, пользовали «консервы» - очки сварщика, а в них по туману хоть на ощупь ходи). Главное развлечение инструкторов, спасателей и пр. – краткие бурные романы вдали от жен и мужей. Не переспал за смену с парочкой молоденьких дур – считай, отпуск пропал. Откровенно говоря, из-за этого равнинные жены и боятся нас отпускать. Склеит ласты восходитель – повод второй раз выйти замуж уже по-человечески, за плотного лысого очкарика, пылинки с любимой сдувать. Но ведь до героической гибели вертикально лазающая скотина переспит с массой грудастых новичих, альпинизм школа не так мужества, как ЗАмужества.

Про войну, «…ведь это наши горы, они помогут нам» – был у грузин с русскими когда-то общий враг, но слабовата оказалась прививка от коричневой чумы. «А до войны вот этот склон немецкий парень брал с тобою….» – пару лет назад скисшему на Эльбрусе немцу: вот поэтому вы проиграли войну.

Финальная сцена на вокзале – выше всяких похвал. За месяц в горах с товарищами срастаешься сильнее сиамских близнецов. Ж.д. вокзал родного города – старт и финал главного в жизни приключения.

Простуд в горах не бывает, а водка никогда ничему не мешала, наоборот, рекомендуется для снятия стресса: в связке спокойный алкоголик лучше, чем нервный трезвенник. Так что насчет водки и простуды наш альпинистский кумир пошутил. Такой вот фильм про эпоху, когда «корабли были деревянные, а люди - железные».



(с) Афанасий Михич для «Право на IQ»



Приложение.

Пісня про друзяку

Автор вольного перевода неизвестен, редакция перевода – Михальчук Н.Е..




Як у халепу вскочів таку
Зустрів друга на півшляху
Якщо зразу не розкусив,
Хто він є, сучий син,
Хлопця в скелi тягни, ризикни,
Ти цеглину в рюкзак запхни,
Якщо пертиме мов бугай,
Ось того обирай…

Якщо у горах воно не о,
Якщо зразу розкис - i вниз,
Крок лиш рушив на лiд та й зблiд,
Наче той iнвалiд...
Ти на думцi тримай одно,
То не хлопець, а так - кізяк,
В гору тих не беріть - женіть,
Нехай з жінкою спить

Якщо вiн не стогнав, не чхав,
Та на п'яти не наступав,
А коли ти зi скелi впав,
Вiн тебе зарубав,
Якщо скелю зубами гриз,
На вершинi напився вдризг,
Ти вагання свої кидай,
Хлопця в кодло приймай.