- Селим, а ты ведь там у себя до полкаша дослужился, не иначе... Иль секрет?
- Откуда знаешь, брат?
Селим на самом деле говорит без акцента, не употребляет в нормальной речи слов, которые приписывают его соплеменникам, но иногда по привычке вставляет "э" вместо "е" и обращается: "брат", - просто ради имиджа, мне так кажется. Правда, "брат" он говорит только мне, я недавно это заметил.
- Да я, хоть и гражданский - чую, командуешь как раз на этом уровне - явно не капитан, но и не генерал, что-то между.

Селим довольно ухмыляется:
- Подполковником ушёл, - глаз алмаз, молодца.
- А почему ушёл - это ведь наверняка кормящее звание у вас, да и до генерала недалеко? Забыл, как это называется на вашем - синекура такая...

- Кормящая, да-а, - Селим ещё улыбается, но уже как-то иначе. Зловеще, пожалуй. - Но у генерала свой сын есть, - как в анекдоте.
- И что - дорогу заступил тот...сын?
Лицо у Селима каменеет. Сейчас отчётливо видно, что он сильно старше, чем выглядит.
- Переехал он мне ту дорогу. Вместе с братом, дочкой и женой переехал.
- ..?
- Ладно, раз уж спросил... Они думали,, что я в машине, а там брат сидел с моими - вот всех вместе и столкнули со скалы. Там невысоко было, но...
- А ты?..
- А что я – похоронил, собрал сестру, маму и в ту же ночь уехал. Теперь вот тут сижу, ножи точу.
- На тех - точишь? В смысле, ты извини, про такое, может, нельзя, но ты ответить им - ответил?

Селим ищет глазами, куда воткнуть нож, но не решается втыкать его в сетку с картошкой - товар портить нельзя. Машинально крутит лезвие между пальцами - получается виртуозно.
- Нельзя было...отвечать. Обжиться надо было, сестре помочь, мать, опять же. У вас читал про блюдо, которое подают холодным - это о мести так. У нас есть похожая поговорка - всё про то же, про холодную голову.
- Сейчас уже остудил голову?
- Давно уже. Теперь подготовился, теперь они у меня...
Нож у него в руке останавливается, костяшки пальцев белеют.

- А к тебе приезжали на "Жигулях" зелёных - не жена с детьми?
- Вторая, - кивает Селим. - И мальчики теперь у меня. Дэвочку хочу. - сбивается он опять на южный акцент.
- Ты потому тогда Марику помог, когда у него с девочкой случилось?..
- Брат, понимаешь - он тоже отэц, и я отэц, и ты - отэц. Кто за нас наших дэтэй защитит. И жён.

Он вспоминает про нож, снова начинает точить лезвие.
- Мою-то видел - красивая? - ревниво интересуется.
- Красивая - она, наверное, вообще не красится - у самой брови и ресницы как смоль...
- Хе-хе, - улыбается во весь рот, - красавица, да-а. Ей...соответствовать надо, по мужской части. А я же уже не малчик. У вас считают, что мы своих женщин ни во что не ставим – плевать нам на их удовольствия. На самом-то деле не так всё, просто не принято об этом говорить, но в кровати они у нас главные, верь мне. Вот как их, брат, порадовать так, чтобы уже ничего не могла делать?! А-то ж всё больше сам не могу. У тебя так бывает? - интересуется, вроде бы, невзначай.

- Ну-у, я тоже не сексуальный гигант, просто мне повезло с женщиной - совмещаемся в желаниях и умениях. А, может, дурят они нашего брата и просто достоинств не умаляют - чтобы мы не расплакались, - смеюсь и Селим подхватывает облегчённо, что не один такой. Наверное, он за эту тему переживает.

- Слушай, брат, никому не говорил, тебе скажу - я же побаиваться стал, что мало ей, что я-то на работе устал, мне уже только поспать, а ей... Я в аптеку пошёл, хоть стыдно, но купил какую-то вытяжку или масло – противное, на "с" называется, по чайной ложке пью - ну, знаешь,для чистки этого дела, чтобы простатит не пристал и бляшки заодно поудалялись - боюсь я за сердце и за...ну, за это дело.
- Да знаю я эту вытяжку, тоже забыл, как называется - пей, полезная штука, для профилактики и вообще, это же не фуфловые добавки. Ну и, это - шоколад только горький ешь, мясо хорошее - но ты, знаю, только баранину и пользуешь, а у неё холестерина меньше, чем в свинине и говядине, она полезна и нормальному давлению способствует. А-то, вон, у меня прыгает - ужас. А лет-то ещё...

Селим внимательно слушает, кивает.
Ножи у нас, наконец, заканчиваются, он встаёт со ступенек, оглядывает ботинки - за обувью Селим всегда тщательно следит.
Пока он разговаривает по мобильнику, я подбираю слова для важного. Но всё равно неловко комкаю и сбиваюсь:
- Селим, раз мы с тобой тут по-братски разговорились - может, с долгом или процентами как-то...может...

Селим достаёт из кармана маленькую щёточку в футляре, проводит щёткой по краю правого ботинка - теперь пятнышко устранено.
- Понимаешь, брат, мы же с тобой уговорились. Так?
- Так, - медленно шваркаю последним лезвием по бруску.
- Тебя никто не заставлял - ты сказал, что твоим требуется на больницу - я помог. Так?
- Так, - почти не произношу в ответ.
- Я тебе всю раскладку показал, льготный период дал, да и сейчас, скажи, брат, разве не по братски с тебя проценты беру - втрое меньше против обычного, ты скажи сам - разве не так?
- Так, Селим, так - и за то, что вовремя выручил - спасибо тебе.
- Ну вот, и ты уже...сколько? больше половины? - отработал и отдал. Так?
- Две трети, - киваю.
- Ну вот. И я не лезу и не указываю. когда и как тебе работать - у тебя свободный график и неполный день и всё, как хочешь, а я плачу как за полный - потому что ты мне тут как цемент нужен, ты людей держишь, они и без тебя про тебя вспоминают.

Я ухмыляюсь - но это правда.
- Ну и вот сам посуди - не по-братски это я разве поступаю? И, думаешь, я не понимаю, что ты мог бы своих людей привести и мне бы этот долг в глотку затолкали - но ты же не делаешь так, ты же понимаешь сам-то, что долг честный и всё по честному - и проценты даже, почти как в банке, и моё к тебе уважение.
Я уже сам не рад, что затеял этот разговор.

- Да, кстати - за ту помощь с администрацией тебе, брат, отдельное спасибо - помогло. Ты не думай, я всё помню и учитываю, хоть ты и смеёшься над тем, как я считаю, - мы оба качаем головой и улыбаемся, вспоминая его "треть", в которой он всегда забывает три процента. - За этот месяц проценты обнуляются, их ты отработал, брат, спасибо.

Селим уходит, на прощание обнимая и похлопывая меня по спине.
Списание процентов в этом месяце - это хорошо. Хотя они и так не слишком большие - Селим берёт немного.
По-братски.