А женщины, признаться, Симу любили.
И ведь, главное, непонятно за что. Однажды Сима даже подслушал о себе несколько интересных мнений от знакомых девушек. Всё вышло абсолютно случайно, просто дверь в общежитском блоке была открыта, а девчонки собрались у раковины и курили, обсуждая разные глупости и понижая голос при переходе на какие-то потаённые сферы.

И тут кто-то из них сказал, что утомили уже "вот такие", - Симе оставалось только догадываться, какие именно, - а хочется "вот таких", "таких" и даже, - девицы захихикали - т а к и х!
Нет, Симу это особенно не шокировало, он понимал, что у девочек бывают свои приколы по поводу мальчиковых умений и талантов в постели, но до некоторых пор он считал, что такие обсуждения проходят благопристойно и чуть ли не как на светском рауте.

Однажды, заснув в пьяном виде в комнате друга из соседней общаги, давшего ключ на пару недель, Сима проснулся от бурного обсуждения достоинств парней, встретившихся обитательницам соседней комнаты на только что закончившейся дискотеке. Второкурсницы не стеснялись обсуждать меж собой то, чем и как прижимались, что проделывали в тёмных коридорчиках со своими партнёрами и что-то ещё, свалившееся почти на невинную Симину голову разом. Самым трудным было выдержать зов природы, не бросившись стремглав в туалет, шокировав тем самым соседок, решивших, что комната его друга пустует.

Так и в этот раз - после "вот таких" кто-то из девочек тихо вздохнул и сказал, что бывает и просто хорошо - и кто бы это знал, от чего именно, ведь правда же?..
Дальше начались какие-то охи и вздохи, припоминания всех своих некрасавцев, но таких славных и уютных мальчиков, среди которых Сима услышал и своё имя. Незнакомый девичий голос сказал, что с ним, с Симой, угловатым, тяжеловатым на подъём, с намечающимся животиком и отнюдь не Аполлоном - иногда уютно находиться рядом, свернувшись в клубочек. Просто лежать и молчать.

И тут все, сколько их там было, в один голос стали говорить, чтуь не плача, что в самую точку, вот такого, чтобы в снег и в ветер, к звёздам, на полюс, в Италию завтра - такие попадались, с ними здорово, они чудесные... А вот чтобы лежать и молчать, - ох, как же она права, за самое больное задела...

Самое обидное, что Сима так и не узнал, кто так про него сказал - из крана лилась вода, шум перебивал особенности голосов и потому Симе оставалось только гадать, кому же он так мил - ведь, если честно, считая и с тем разом, то кандидаток было предостаточно...

Про эти сворачивания калачиком Сима вспомнил, когда у него осталась ночевать Галя.
Галя была как раз из тех, кто любил лежать и молчать. Или слушать его, засыпая под особенно длинные истории.
А Сима...ему хотелось большего, он уже привык к тому, что с этим всё просто - об этом можно честно сказать девушке и она сначала зардеется, а потом оценит его прямоту, отшутится и вроде бы не поддержит, а потом...

А с Галькой "потом" не было. И в первый раз, и во второй, и через неделю, и через две.
И когда Сима уже отчаялся и решил, что не судьба - тот самый "потом" случился, но оказался очень уж странным, ранее неведомым. Будь Сима пограмотнее в теории, он бы не удивился не так уж и редкому женскому заболеванию, когда любые интимные прикосновения приносят даме самую натуральную боль, вплоть до спазмов и судорог. Но Симино "количество" никогда не сталкивало его с таким "качеством".

Через много лет Симе попадётся на глаза какая-то медицинская книга, где будет рассказываться о подобных случаях и методах их излечения. И Сима удивится, как же он, полный тюхтя в подобных интимностях, оказывается действовал как по писанному. Мало того, вместе с разными физиологичностями Сима решил расслабить Гальку и душевностями, согласившись помочь ей с выступлением на первом конкурсе красоты в городе. А потому, Галька всё меньше зажималась и всё больше открывалась ему - во всех смыслах. Она возвращалась с тренировок и примерок, с курсов макияжа и с прочих необходимых для выступления предарительных обучений - и рассказывала, рассказывала, восторженно и с блеском в глазах о новом для неё мире, о том, как они тренируют координацию, держа на чуть согнутых руках крутящийся волчок на небольшом блюде и вышагивая с ним по подиуму.

В жюри конкурса красоты оказались Симины знакомые, да и за полтора месяца с помощью тренировок, портных и самой дорогой парикмахерской города из Гальки сделали настоящую красавицу - и это из смешной девушки, боящейся раскрыть рот в большой компании и стесняющейся своего "осетрового" выговора - родом была она как раз из тех мест, где добывали осетра. В общем, Галька победила, а той же ночью была окончательно побеждена и интимная проблема.

Утром, за кофе, Галя пожаловалась, что давно не была у родителей, что не в чем поехать домой, что поистратилась во время конкурса. Сима достал оставшееся от посиделок с жюри и курсов макияжа, услышав радостное:
- Да тут ещё и на сумочку хватит!

А когда он в метро, провожая Гальку, попытался предложить ей жетон, она гордо отстранила его руку и очень серьёзно сказала:
- Не нужно, я девушка самостоятельная...

Вот тогда Сима и понял, что в женщинах он полный профан.
А с волчком он потом тоже потренировался, но ничего не получилось.
Немного мешал живот.